Ты мне не родная дочь
Ты мне не родная дочь, на протяжении тридцати лет твердила Надежда.
Тихое семейное счастье Надежды закончилось погожим майским вечером, когда муж Иван, которого, вообще-то ждали из командировки с гостинцами, прибыл вместо них с маленькой девочкой.
Не разуваясь, прошел в зал, где собралось все семейство и гости — ведь шутка ли! Три месяца отсутствовал мужик в родном доме.
— Знакомьтесь, эта моя дочка, Танечка.
Надежда, которая в это время держала в руках блюдо с любимым мужниным рыбным пирогом, застыла на месте. Потом блюдо грохнулось из ослабевших рук на пол и разлетелось на осколки.
— На счастье, — примирительно изрек дед Матвей.
Ему старому человеку одного взгляда хватило, чтобы понять — надвигается буря и уйти не вовлеченными не удастся никому.
— Ура! У меня теперь есть сестренка! — пропищала единственная, до сегодняшнего дня, дочка Леночка и захлопала в ладоши.
— Иван, что все это значит? Откуда ты взял этого ребенка? — требовательно спросила жена.
Оказалось, всему происходящему есть простое и одновременно сложное объяснение, как, собственно, частенько и бывает в жизни.
В одной из командировок случился роман, обещавший оставить после себя лишь приятные воспоминания. Но, как говорится: «Мы предполагаем, а Бог располагает» и у молодой красавицы из провинции родилась дочка.
Иван был честным человеком и когда пленительное мимолетное увлечение сообщило о рождении дочери, то решил принять участие в её воспитании. На дочку регулярно переводились кругленькие суммы. Не раз и не два в год он отправлялся «в командировку» и проводил пару недель вместе с дочуркой.
А потом, так горько и тяжко распорядилась судьба, что матери девочки не стало. Несмотря на то, что были кое-какие родственники, готовые приютить девочку, Иван решил, что дочка должна расти с отцом и с доброй мачехой. Потому что он верил — Надежда поворчит, да оттает со временем, примет Танечку, как родную!
Вот только он чуточку переоценил добродетельность своей жены. Она, конечно, не могла выставить ребенка за дверь. Но зато каждый божий день напоминала ей о том, кто тут — неродной ребенок. Причем, делалось это практически бессознательно… Женщина не придумывала, как больнее ударить намеренно, но так уж выходило, что кусок больше и слаще доставался Леночке, как и вся материнская любовь и ласка. Когда чужая дочь подросла, она стала помощницей по хозяйству. Надежда принялась щедро грузить ее всяческими обязанностями. И девочка, охотно и старательно выполняла все, что ей велели.
Между собой сестры ладили, но особой, какой-то тонкой, душевной связи между ними не возникло.
Так пролетело тридцать лет…
Обе дочери, выпорхнули из родительского гнезда и обзавелись собственными семьями. Не стало мужа Ивана. Надежда поняла, что осталась одна. И очень надеялась на помощь единственной и любимой дочурки Леночки.
Теперь не для кого было пораньше вставать, чтобы приготовить завтрак. Никто не мог похвалить ее за то, что как чисто и аккуратно прибрано в квартире. Больше не собиралась за столом большая, дружная семья. Да и возраст давал о себе знать — то и дело проявлялись болезни, о существовании которых в прежние годы женщина не догадывалась.
Поняв, что так больше продолжаться не может. Тогда она решила пригласить в гости дочку Лену. И поговорить с ней о дальнейшей жизни.
Та приехала, как всегда с внуками. Внуки уселись на кухне пить чай с тортиком, который предусмотрительно купила бабушка со своей мизерной пенсии, а мать и дочь сели серьезно поговорить. Лена внимательно выслушала предложение матери о том, что было бы удобнее всем зажить одним домом… Ведь ей прекрасно известно, что Надежда — не та теща из анекдотов, которая портит семью, она наоборот — будет самой лучшей тещей на свете!
— Помогу, чем смогу… За маленькими присмотрю, опять же… — смущенно закончила женщина.
И никак не ожидала, что родная дочь выдвинет условие — квартиру родительскую продать и отдать деньги им с мужем.
— Купим жилплощадь побольше, где все поместимся, — серьезно заявила Елена. — Да еще, понимаешь, мой Петр хочет машину поменять. А то, что такое? Ездит на старой! При его работе, при его статусе, это просто неприлично!
После того разговора Надежда долго думала… Но, похоже, выхода не было! О том, чтобы попробовать заселиться в дом ко второй, не родной дочери, то есть к Татьяне и речи не шло! По прошествии многих лет Надежда наконец-то поняла, сколько душевной боли, она причинила в детстве ни в чем не повинному ребенку. И отлично понимала, что та ее, не согласится принять в свой дом. Ведь она может стать такой обузой…
Но вскоре события приняли неожиданный оборот. Так случилось, что уже продав квартиру и перебравшись к дочери Лене, Надежда упала и тяжело повредила бедро. На многие недели пожилая женщина оказалась прикована к постели.
Елена, конечно, ухаживала… Но делала все так, что было ясно — эта болезнь матери ей очень некстати! Ведь теперь та не могла приглядеть за внуками. А те, кстати, были непослушными сорванцами. Обожали, например, играть шумно в коридоре, да так, что ей больной женщине было трудно заснуть…
— Распустила их ты, дочка, — однажды в сердцах пожаловалась на ребятишек Надежда и Елена за это страшно обиделась. Высказала все, что думала. Включая то, что квартира матери стоила до обидного мало, на машину приличную не хватило! Попросила больше никогда, совсем никогда не вмешиваться в процесс воспитания.
— Все-таки это мой дом и я тут хозяйка, — развела руками дочь.
— Это, дочка, я уже очень хорошо поняла… — вздохнула Надежда.
— Мам, я тут с мужем посовещалась и мы подумали… Может, тебе в пансионате отдохнуть? — отвела глаза Елена.
— Что? В каком таком пансионате, дочка? — растерялась и немножко испугалась Надежда.
— Ну, в таком… Где за стариками ухаживают. Ты пойми, мы же о тебе заботимся! Муж на работе целыми днями, я за домом слежу, за детьми… А тебе, нужен специальный уход!
Надежда долго плакала тихонько в подушку после этого разговора. Ей было невыносимо тяжко даже представлять, что на старости лет придется по милости родной дочери, которой, оказывается, была нужна от нее только квартира, оказаться в стариковском приюте…
На следующий день вдруг в квартире раздался шум.
— Пусти! Я имею право с ней поговорить, она и моя мама тоже!
Надежда не верила своим ушам — это был голос Татьяны. Девушка вошла в комнату старушки, присела на стул у ее постели и тепло улыбнулась.
— Здравствуй, мама! Как же давно мы не виделись!
— Здравствуй, — растерянно ответила женщина.
Оказалось, Елена только вчера рассказала сестре о том, какая с Надеждой случилась беда. И заодно, мимоходом, просто болтая, поделилась планами о переселении матери в пансионат.
— Я знаю, мы не всегда ладили, — сказала Таня. — Но я хочу предложить… может быть, переедешь к нам? У нас с мужем три комнаты и думаю, в той, которая с лоджией, тебе будет уютно…
— Танечка, — Надежде было тяжело говорить, слезы подступили к горлу. — Ты зовешь меня к себе? Меня, старуху? Да я… посмотри на меня! От меня же одни неудобства! И еще… Я ведь… Не была тебе доброй мачехой.
— Верно, не была, — тихо ответила Татьяна. — Ты не была мне мачехой. Ты стала для меня мамой. Я ведь помню, как ты учила меня печь пирожки, помнишь, как мы смеялись, вылепляя из теста мишек на большой пирог с малиной? А еще я так гордилась, когда ты привела меня в первый класс и я могла всем-всем ребятишкам вокруг сказать, что это — моя мама! Это ты меня прости… Что раньше не пришла… Я просто думала, что у тебя… Что Лены тебе достаточно. Но когда она мне все рассказала… Я поняла, что не могу оставить тебя…
После этих слов Надя заплакала, а не родная дочь обняла ее. Переезжали в тот же день. Оказалось, муж у Татьяны, которого до этого Надежда едва знала, очень воспитанный и приличный мужчина. Он воспринимал тещу, как друга и всячески старался ей угодить. Внук, то есть сынишка Татьяны, наконец-то смог видеть бабушку каждый день и оказалось, что это мальчик умный и добрый.
Таня, как и Лена — была домохозяйкой. Но в отличии от сестры, у нее находилось время на то, чтобы ухаживать за матерью. Надежде казалось, что дело тут далеко не в том, что у одной ребенка два, а у другой — один. Просто дети могут быть совсем разными. Все зависит от воспитания.
Когда Надежда поправилась, в доме Татьяны по этому поводу устроили праздник. Но это был маленький праздник — только для самых близких. Мать и дочь вместе испекли к нему пирог. Очень красивый — с медведями из теста по верху и с малиновой начинкой.
Надежда все не знала, как сказать, но потом, выпив уже третью или четвертую чашку чая, решилась. Оказалось, что кроме квартиры у нее были еще кое-какие солидные сбережения. И теперь она хотела подарить их семье Тани. Дочка ахнула и принялась убеждать, что принять такое ну никак невозможно!
— А если дачу построить? Будем отдыхать летом, да и ребенку свежий воздух нужен, — предложил муж Тани и Надежде это предложение показалось очень разумным.
Так они и поступили. Уже на следующий год была готова к новоселью на летний сезон маленькая, но уютная дача. На участке посадили березы, черемуху, разбили цветник, выделили место под огород и придумали много еще чего… Даже пруд муж Татьяны соорудил, в котором теперь цвели настоящие кувшинки.
Теплым летним вечером Надежда сидела на веранде в кресле-качалке и думала о том, как же ей повезло… Когда Елена узнала о том, на какие средства сестра строит дачу, то страшно обиделась. Но семья Тани не позволила ей по этому поводу портить нервы Надежде. Но даже об этом Надежда старалась не думать в такой дивный, погожий вечер… Впереди, конечно, хочется верить, будет еще много вот таких вечеров. Но этот — особенный. Потому что Надежда поняла одну простую вещь… Что у нее есть дочь, которая ее по-настоящему любит. И это — самая родная на свете дочь.